РАЗВЕДКА СПЕЦИАЛЬНЫХ РОДОВ ВОЙСК

Подполковник КОТЕЛКИН В. Н.

О МЕТОДАХ РАЗВЕДКИ АРТИЛЛЕРИИ ПРОТИВНИКА

Разведка артиллерии противника и её группировка всегда наталкивается на ряд, на первый взгляд, непреодолимых трудностей. Поступающие в артиллерийские штабы разведывательные данные, добытые различными источниками и различными способами, обычно не носят исчерпывающего характера. Они часто будут отрывочны и противоречивы. Тем не менее в процессе обработки данных о противнике и их изучения из всей суммы разведывательных данных должны быть отделены достоверные сведения от ложных, противоречивых и даны в таком виде, чтобы ими можно было пользоваться в полном объёме и с наибольшим эффектом.
Позиционные условия позволяют осуществлять довольно сложный и наиболее надёжный способ обработки разведывательных данных. В маневренных условиях боя- этот процесс значительно упрощается, и обработка будет происходить, в зависимости от времени, недостаточно полно. Однако и в этих условиях разведчик всегда должен быть готов докладывать наиболее важные разведывательные сведения, даже, как говорят, в сыром виде. Но как бы ни был поспешен доклад о противнике, он должен исходить в первую очередь из фактических данных разведки.
Процесс ведения разведки имеет ряд этапов. На первых порах мы знаем об артиллерии противника чрезвычайно мало, однако в интересах боя мы должны иметь наиболее полные и точные данные о ней. С чего же начать?
Прежде всего на основе имеющихся данных, хотя бы и скудных, необходимо построить ряд рабочих гипотез (предположений) о численности артиллерии противника, а затем на основании собираемых дополнительных разведывательных данных проверить справедливость первых предположений. Само собой разумеется, что в процессе дальнейшей работы одни из предположений после первой серьезной проверки окажутся несостоятельными, и их придётся отбросить; другие же предположения останутся, но они будут полны противоречий и в процессе накапливания новых сведений будут исключаться или, наоборот, окажутся наиболее правдивыми. Могут возникать также новые гипотезы, исключающие все предыдущие и приводящие к правильным выводам. Приведём примеры.
В конце февраля прошлого года противник из восточных районов Демянского плацдарма значительно усилил деятельность артиллерии. Поэтому возникло предположение о том, что на данном участке он подготавливает частную операцию. Вместе с тем возник и второй вопрос: не собирается ли противник, прикрываясь интенсивным огнём, отходить из Демянского плацдарма, опасаясь "второго Сталинграда"? Как видно, оба предположения были противоположны друг другу. За правильность первого предположения говорил опыт предыдущих наблюдений за противником; реальность второго подтверждала общая обстановка, которая благоприятно сложилась для нас на фронтах Отечественной войны вообще и на данном участке в частности. Было также установлено, что противник усилил движение автогужевого транспорта: порожняка - к переднему краю и груженого - в обратном направлении. Всё это явилось основанием для правильного вывода, что противник готовится к отходу. На этом примере мы видим, как одно предположение исключило другое и стало истиной, подтверждённой развитием последующих событий.
На одном из участков Волховского фронта противник вёл огонь тремя батареями из трёх позиционных районов. Возникло предположение, что у противника на данном участке имеется один дивизион артиллерии. Через некоторое время противник стал вести огонь из новых позиционных районов. Появилось новое предположение, что противник подтянул в данный район ещё до дивизиона артиллерии. Путём анализа имеющихся сведений и на основании дополнительных данных выяснилось, что противник на данном участке имел не один-два дивизиона, как предполагалось вначале, а всего две батареи, которые он использовал в качестве кочующих взводов, создавая ложное представление о количестве артиллерии. Таким образом, два первых предположения были исключены третьим, которое впоследствии оказалось достоверным.
Естественно, что в начале соприкосновения с противником наши сведения о его артиллерии будут весьма незначительными или они будут вовсе отсутствовать. Но если имеются сведения о нумерации его соединений и частей, то этого уже вполне достаточно, чтобы сделать первое предположение о количестве артиллерии, исходя из штатной организации германских дивизий и полков по справочникам. Для ориентировки в приложении к этой статье приводим таблицу количественного состава артиллерии некоторых частей и соединений германской армии. Например, если на данном участке обнаружена одна пехотная дивизия, то, пользуясь этой таблицей, мы вправе предположить, что здесь имеются артиллерийский полк этой дивизии и штатная артиллерия пехотных полков. Или, точнее, если на участке этой дивизии нет артиллерии усиления, то мы можем иметь против себя не более 48 орудий дивизионной, 26 орудий полковой и 63 орудий противотанковой артиллерии (по штату). Это даст отправные данные для дальнейшего анализа разведывательных данных целей.
Само собой разумеется, что по мере накапливания данных всех, видов артиллерийской разведки эти сведения будут всё более и более уточняться. Особенно будут обогащаться данные о количестве артиллерии противника с захватом пленных и документов. В артиллерийских штабах должен быть налажен тщательный учёт боевых потерь артиллерии противника и захваченных нами трофеев. Это необходимо для того, чтобы всегда иметь ясную картину действительного количества артиллерии противника. Сопоставление штатной организации артиллерии с фактически выявленной артиллерией позволяет вскрыть, в какой степени позиционные районы артиллерии разведаны, сколько артиллерии осталось ещё не выявленной.
Известно, что противник всеми мерами старается полностью не раскрывать наличия своей артиллерии. Поэтому количество разведанных батарей чаще всего бывает ниже предполагаемого. Однако в отдельных случаях оно может оказаться и выше предполагаемого числа, даже при учёте кочующих батарей. В этом случае после тщательной обработки разведывательных данных часто приходят к выводу, что на данном участке действуют артиллерийские подразделения не установленной нумерации. Тогда они включаются в карточку учёта артиллерийских средств противника и одновременно с этим ставится задача на доразведку этих подразделений в изучаемом районе.
Следует заметить, что преобладание фактически выявленной артиллерии над штатной часто происходит также и в силу неумения отличить кочующие и ложные орудия от действительных и временные ОП от основных из-за слабой квалификации разведчиков и разброса координат вследствие ошибок при засечке батарей.
Не следует забывать также и то обстоятельство, что в ходе войны штаты претерпевают изменения и фактическое наличие артиллерии в частях противника, особенно вследствие потерь, в ходе отступления будет всегда меньше штатного количества. Поэтому, чтобы сделать наиболее реальное предположение о количественном составе артиллерии противника, необходимо прежде всего знать, какие его части действуют против нас. Если, например, против нас действует свежая, только что вступившая в бой дивизия, то мы вправе предполагать, что её артиллерия штатам соответствует. Однако сделать такое же предположение в отношении дивизии, уже бывшей в боях и имевшей значительные потери в материальной части артиллерии, было бы ошибочным. В последнем случае станет вопрос о необходимости доразведки фактического количества артиллерии и её группировки.
При изучении позиционных районов артиллерии противника приходится сталкиваться- с различного рода маскировочными мероприятиями, которые затрудняют разведку батарей противника. С этой целью немцы нередко применяют приборы, имитирующие звук выстрела. Эти приборы располагаются в 200-300 м справа или слева от маскируемой батареи или же уступом относительно направления её стрельбы. С этой же целью одновременно с выстрелами маскируемой батареи неподалеку от неё воспламеняются подрывные заряды; Иногда орудия одной батареи ставятся с интервалом в 300- 400 м друг от друга.
Чтобы скрыть истинное положение огневых позиций и ввести в заблуждение нашу звуковую разведку, немцы применяют так называемые "пристрелочные" орудия. Для этого каждая батарея размещает в стороне, на расстоянии 200-300 м от огневой позиции, одно орудие, которое ведёт пристрелку и решает ряд огневых задач, не требующих огня всей батареи. При стрельбе всей батареей огонь сначала открывает это пристрелочное орудие, и только через некоторый промежуток времени, когда оно будет засечено звуковой или оптической разведкой противника, открывает огонь вся батарея. Чтобы больше затруднить работу нашей звуковой разведки, немецкая инструкция рекомендует чаще менять места пристрелочных орудий. Там же указывается, что это орудие выгоднее располагать в стороны от батареи или наискось, но не впереди или сзади, так как недолёты или перелёты при стрельбе противника по этому орудию могут поражать батарею.
Более широко немцы применяют так называемые "рабочие орудия", которые в период затишья на фронте решают с временных ОП большинство огневых задач. С основных позиций артиллерийские батареи противника стараются открывать огонь лишь в случае крайней необходимости или во время нашего наступления.
При стабильном фронте стрельба отдельными орудиями практикуется редко, поскольку их легко засекает звуковая разведка. Обычно одновременно стреляет несколько батарей с различных направлений ("звездный" огневой налёт), и звуки выстрелов сливаются в общий гул. Подобные случаи стрельбы отмечались довольно' часто на Ленинградском, Волховском и Калининском фронтах.
Меры маскировки немецкой артиллерии от оптической разведки характерны различными комбинациями. Например, ведётся огонь кочующими орудиями с одновременной имитацией выстрелов с ложных ОП. С этой же целью немцы используют осветительные ракеты, поджигают стога сена и строения, чтобы блеск орудийных выстрелов был незаметен на фоне зарева.
Применяя кочующие орудия и взводы, противник ставит себе целью вызвать у нас ложное представление о количестве его артиллерии и помешать нашей разведке обнаружить основные огневые позиции его батарей. Выявление кочующих орудий (взводов) противника требует внимательного круглосуточного наблюдения за районами их ОП, режимом огня, количеством выстрелов, за продолжительностью и временем ведения огня, за местом обстрела и целым рядом других признаков, не поддающихся заблаговременному учёту. Укажем лишь на наиболее характерные признаки, которые позволяют отличить действительные батареи от кочующих.
Огневые позиции для кочующих орудий выбираются обычно у дорог и обязательно в стороне от основных ОП; количество их бывает от трёх до пяти.
Кочующие орудия, как правило, ведут огонь периодически, без пристрелки, короткими огневыми налётами (15-20 снарядов) через значительные промежутки времени (2-3 часа). В периоды нашего наступления противник стягивает эти орудия на основные ОП, вследствие чего их деятельность в это время отмечается лишь в часы затишья. Следует отметить, что в качестве кочующих противник широко использует самоходные орудия, которые обычно выдвигаются ближе к переднему краю.
Тщательное наблюдение за временем огневой деятельности батарей и их местоположением позволяет установить, кочующие это орудия (взводы) или нет. На наличие кочующих орудий указывает также последовательное появление их на одних и тех же ОП через определённые промежутки времени, в течение которых огонь с этих ОП не ведётся.
Так, на новосокольничёском направлении нашей разведкой были выявлены два кочующих орудия и одна 105-мм двухорудийная батарея по следующему признаку. Указанные орудия вели огонь исключительно в ночное время, и их ОП были неоднократно засечены и проверены. Однако с наступлением рассвета было установлено, что эти ОП хорошо просматриваются с наших НП и что орудий на них нет, так как на день они уходили на основные позиции.
В другом случае противник в дневное время вёл систематический и довольно точный огонь по деревне Тимохны. В ночное время эта деревня также обстреливалась артиллерийским огнём, но неэффективно. Огонь вёлся налётами из трёх районов 105-мм орудиями. При изучении расположения воронок удалось установить три эллипса рассеивания, которые дали направление на каждый из трёх районов, а неточность стрельбы показала, что велась она кочующими орудиями без предварительной пристрелки, в то время как деревня Тимохны хорошо наблюдалась противником.
Имитацию стрельбы с ложных ОП (подрывы) всегда можно вскрыть, если хорошо налажена служба по изучению воронок и осколков, так как после взрыва они обнаружены не будут. Когда засечка батареи противника ведётся звукостакцией, то контрольное регистрирование звука разрыва после произведенного выстрела сразу покажет, что имитации выстрела не было, а стреляло настоящее орудие, и наоборот. То же можно сделать, имея возможность регистрировать баллистическую волну.
Основные позиции батарей противника надежнее всего вскрываются, когда они участвуют в отражении атаки наших подразделений, ведущих разведку боем. Поэтому деятельность нашей разведки в этот период должна быть особенно интенсивной и целеустремлённой.
Макеты орудий, сфотографированные с самолёта, также можно легко определить, если организовать слежку за их огневой деятельностью, учитывая, однако, что противник иногда на ложных позициях не только может имитировать выстрелы, но и вести с них огонь кочующими орудиями.

Деятельность нашей разведки и анализ разведывательных данных об артиллерии противника в основном преследуют, если можно так грубо подразделить, две цели:

1) определение координат батарей противника, необходимых для решения огневых задач нашей артиллерией в процессе боя, и
2) определение группировки артиллерии противника, её плотности на интересующих нас участках фронта, наличия и места артиллерийских резервов противника и его намерений.

Таким образом, первая группа вопросов решается непосредственно в интересах огневой деятельности нашей артиллерии и сводится к приёмам работы измерительного характера. Вторая группа вопросов преследует цель оперативно-тактического порядка.
Сущность анализа разведывательных данных измерительной работы разведки сводится в первую очередь к тому, чтобы дать наиболее полную группировку и точные координаты батарей противника в таком виде, чтобы контрбатарейные группы могли наиболее эффективно воспользоваться этими данными для стрельбы.
Для обеспечения наиболее надежных результатов измерительной работы разведки необходимо в основном следующее:

1. На наиболее важных для нас направлениях сосредоточивать основные средства артиллерийской разведки, не допуская в то же время большого ослабления на второстепенных участках.
2. Нацеливать деятельность разведки на определённые районы, добиваясь, чтобы один вид разведки проверял и дополнял другой.
3. Как правило, органы разведки должны развертываться для работы за 7-10 дней до начала артиллерийского наступления.
4. Чтобы иметь возможность анализировать полученные сведения с исчерпывающей полнотой, артиллерийские штабы должны требовать от органов артиллерийской разведки наиболее полных данных об артиллерии противника.
5. Создать в штабах артиллерии ответственность за анализ батарей противника и вести его последовательно, систематически, а не делать это от случая к случаю.
6. Выработать определённую систему изучения группировки артиллерии противника, накапливать опыт и изыскивать новые приёмы анализа разведывательных данных.
7. Систематически контролировать точность работы разведывательных органов по засечке батарей противника, для чего при наступлении обследовать районы ОП противника и скрывать ошибки, допущенные при засечках и анализе, указывать на них, а за лучшие результаты работы персонально поощрять.

После того как задачи измерительной работы разведки будут решены, можно суммировать накопленные к этому времени сведения тактического и оперативного порядка.
На основании обработанной разведывательной схемы с нанесенными батареями противника и других разведывательных данных представляется возможность судить, где у противника наиболее важная группировка артиллерии и с какой целью она создана.
Общая группировка и нумерация частей противника, а также фактически выявленное количество его артиллерии, показания военнопленных, местных жителей, результаты изучения трофейных документов будут служить основанием для составления ведомости учёта артиллерийских средств противника.
Методику составления этой ведомости проследим на конкретней примере. Против фронта N армии отмечены две пехотные дивизии я одна мотодивизия. При допросе пленные показали: первая пехотная дивизия имеет у себя штатный 126-й артполк, потерявший 6 орудий 105-мм калибра; вторая пехотная дивизия имеет в своём составе 219-й артполк, который вследствие потерь переформировал все свои 12 батарей из четырёхорудийных в трёхорудийные, кроме одной батареи, в которой осталось 4 орудия; мотодивизия имеет 25-й артполк, в котором все батареи четырёхорудийные, кроме 3-го дивизиона, где батареи трёхорудийные; всего в полку 9 батарей.
Документами и артразведкой установлено также наличие 85-го артполка РГК, имеющего два дивизиона 105-мм пушек (24) и дивизион 150-мм пушек (12), а также наличие 294-го дивизиона из 13 штурмовых орудий (выявлено было только 6 орудий).
Показаниями пленных, подсчётом трофеев и уничтоженных немецких орудий установлено: вторая пехотная дивизия имеет 20% потерь артиллерийско-миномётного вооружения, первая пехотная дивизия- 25% и мотодивизия - до 30% потерь. Кроме того, наблюдением установлено до 10 шестиствольных миномётов противника.
Подсчитаем фактическое количество орудий дивизионной артиллерии.
Исходя из штатной организации, предполагаем, что если против изучаемого фронта обнаружено 10 установок шестиствольных миномётов и если принять во внимание, что последние объединяются в батареи по 6 установок в каждой, то мы можем также предполагать, что против N армии находятся две батареи реактивных миномётов неизвестной нам миномётной части.

После таких подсчётов необходимо сопоставить ожидаемое или фактическое количество артиллерии с выявленным количеством на итоговой разведывательной схеме. В результате произведённой работы заполнить ведомость учёта артиллерийских средств противника и рассчитать процент вскрытия артиллерии не составит особых затруднений.
Наличие оперативных и тактических резервов артиллерии устанавливается на основании данных аэрофоторазведки, показаний пленных и агентуры, а также данных общевойсковой разведки. В штабах артиллерии должен вестись журнал-картотека действующих соединений, в который заносятся все сведения по организации частей противника, об их вооружении и о количестве артиллерии в них.
Изучение деятельности артиллерии противника на основании данных артиллерийской разведки и их анализ позволяют нередко определить общие намерения противника, которые являются ценными данными в общей разведывательной деятельности войск.
Рассмотрим кратко признаки, на основании которых в отношении артиллерии можно сделать суждения о подготовке противника к наступлению:

1. По агентурным данным и данным воздушной разведки, наблюдается подход к линии фронта железнодорожных эшелонов с артиллерией и боеприпасами. С наземных НП и воздушной разведкой наблюдается подход артиллерии в удобные для артиллерийских позиций районы, отмечается увеличение деятельности автотранспорта (особенно ночью), подвозящего боеприпасы.
2. Увеличение числа действующих орудий по районам, ранее не подвергавшимся обстрелу. Увеличение случаев пристрелки, которая ведётся нередко на широком фронте с целью скрытия направления главного удара. Появление у противника артиллерии усиления, которая обнаруживается пристрелкой удалённых объектов (мостов, переправ, стыков дорог и населённых пунктов). Стрельба в этих случаях нередко ведётся с самолётов. Огневая деятельность артиллерии возрастает.
3. Усиленная воздушная разведка позиционных районов нашей артиллерии.
4. Увеличивается число НП, наблюдается их оборудование и прокладка новых линий связи.
5. Боевые порядки артиллерии противника подтягиваются к переднему краю.

Характерными признаками деятельности артиллерии противника в обороне являются:

1. Позиционные районы дивизионной артиллерии и артиллерии усиления эшелонируются в глубину от 4 до 7 км и меняются редко, кроме кочующих.
2. Система артиллерийского и миномётного огня меняется сравнительно мало, значительно повышается активность кочующих орудий.
3. При смене частей, как правило, отмечаются усиленная огневая деятельность артиллерии и миномётов.

В период отхода противник имеет обыкновение, прикрываясь интенсивным и зачастую беспорядочным огнём отдельных орудий, отводить под покровом ночи в тыл в первую очередь свою артиллерию, а затем живую силу. Так, например, зимой 1942 г. на Северном Кавказе в сумерки, прикрываясь короткой контратакой силой до батальона, при поддержке интенсивного миномётного огня и огня отдельных артиллерийских орудий, немцы сначала уводили в тыл свою артиллерию, а затем отрывались своими главными силами от наших войск. Аналогичная картина наблюдалась и на Южном фронте.
Само собой разумеется, что противник часто изменяет свои тактические приёмы. Поэтому готовых рецептов в изучении намерений противника по его группировке и огневой деятельности заранее дать нельзя. Только на основе тщательного изучения тактических приёмов врага в каждом отдельном случае и сопоставления всех имеющихся данных можно реально оценивать противника и делать правильные выводы о его намерениях.

"Артиллерийский журнал" № 1 за январь 1944 года

Майор ПЕТРОВ К.

ТАНКОВАЯ РАЗВЕДКА

Немцы поспешно отступали, и на глубине 10-15 километров ни каких сколько-нибудь серьёзных оборонительных рубежей у них не было. В тылу наших наступающих танков оставались только разрозненные группы неприятеля, которые, судя по данным разведки, не представляли собой существенной угрозы. Зато левый фланг возбуждал беспокойство. Здесь неприятель владел разветвлённой сетью дорог, в его руках находился крупный железнодорожный узел. Следовательно, он мог быстро сконцентрировать в этом районе крупный кулак для парирования удара наступающих. Наше командование усилило воздушную разведку в направлении железнодорожного узла.
Вскоре прибыли первые донесения лётчиков: на станции - большое количество эшелонов, разгружаются танки, на подходе - новые эшелоны. Повторная воздушная разведка подтвердила эти .данные. Однако только наземная, в первую очередь танковая, разведка могла дать более точные сведения о силах и мероприятиях немцев. Только она могла подсказать, какие силы надо выделить для противодействия неприятелю.
Железнодорожный узел находился за несколько десятков километров в тылу немцев. Это затрудняло организацию танковой разведки, но ни в коем случае не исключало её. Неплотный фронт и отсутствие значительных сил неприятеля непосредственно на фланге наступающих позволяли нашим танкам прорваться к станции, с хода атаковать её и заставить развернуться имеющиеся там немецкие танки. Само собой разумеется, что тут нельзя было ограничиться действиями небольшой танковой группы. В разведку была дослана танковая часть, усиленная артиллерией.
В течение одного дня часть вырвалась к железнодорожному узлу, заставила противника принять бой и полностью выявила его силы. Немцы, полагая, что перед ними находится не разведка, а наши наступающие войска, стали с хода вводить в бой свои прибывающие части. Это, конечно, вызывало сумятицу и путаницу в рядах противника. Причинив немцам большие потери, часть своими действиями дала возможность нашему командованию выиграть необходимое время и сконцентрировать силы для противодействия немецкому контрудару. Наряду с этим было полностью выявлено, сколько противник имеет танков, какова их группировка, типы, пути движения, районы и пункты сосредоточения. В результате фланговый контрудар немцев, намеревавшихся отрезать наши наступающие танки, полностью провалился.
Высокие темпы наступления советских войск и та роль, которую в нём выполняют танки, нередко движущиеся на несколько переходов впереди пехоты, - всё это предъявляет повышенные требования к танковой разведке. Командир-танкист не может теперь удовлетвориться одними данными пехоты, как бы полны они не были. Его не могут удовлетворить также сведения, добытые собственной разведкой на переднем крае обороны противника. Эшелонирование немецкой обороны, расположение и силы её резервов, наличие промежуточных рубежей и противотанковых районов, состояние дорог и переправ во вражеском тылу, наличие удобных направлений для танков - вот что в первую очередь должно являться объектом пристального и непрерывного изучения. Данные авиаразведки следует проверять и уточнять с помощью танковой разведки, которая ведётся на флангах и впереди на многие десятки километров.
Танковая разведка должна быть глубокой и круговой. Малейшее пренебрежение к этому принципу замедляет темпы наступления, а подчас и приостанавливает его, даже заставляет возвратить врагу то, что добыто боем. Само собою понятно, что на различных этапах боя танковая разведка осуществляется по-разному и неодинаковыми силами. Так, приведённый нами пример показывает: когда необходимо было развернуть неприятельские резервы, нависшие над флангом, для танковой разведки понадобились довольно значительные силы, и она проводилась боем. В других случаях приходится действовать иначе.
Уже в момент подготовки к наступлению танковому начальнику надо иметь самые подробные данные об естественных и искусственных противотанковых препятствиях обороны неприятеля, о его группировках на значительной глубине, о районах сосредоточения его танков и т. п. Как добыть эти данные? Кто сумеет их достать? Опыт подсказывает, что тут целесообразны действия не-¦больших подвижных разведывательных групп, удаляющихся до 15-20 километров от главных сил. Бронетранспортёры, способные тянуть на себе пехоту, "Виллисы", с которых удобно вести наблюдение, броневички, средние и легкие танки, - вот наиболее подходящие средства для такой разведки. Ядро её, конечно, должно охраняться такими же подвижными дозорами, а фланги - отдельными бронеавтомобилями и мотоциклами с пулемётами. Под прикрытием артиллерийского огня или же когда силы противника отвлечены боем, завязавшимся на переднем крае, эти разведывательные группы способны просочиться в промежутки между подразделениями врага или его опорными пунктами и далеко проникнуть вперёд. Ясно, что им незачем ввязываться в бой. В данном случае производится разведка наблюдением, опрос местных жителей, захват пленных.
Характерны в этом смысле действия разведывательной группы под командованием старшего лейтенанта Дараева. Связавшись с разведчиками стрелковой части, Дараев определил, где его группе наиболее выгодно проникнуть через линию фронта. Ночью наши артиллеристы завязали огневой бой с противником. Воспользовавшись этим, разведчики пробрались по лощине в тыл немцев и устремились по заданному маршруту. Конечно, им пришлось столкнуться с немцами и кое-где самим прокладывать дорогу. Шедший впереди бронетранспортёр натолкнулся на вражескую пулемётную точку и расстрелял её, а в другом месте разведчики забросали гранатами окоп противника. Но всё же, благодаря тому, что танкисты заранее согласовали свои действия с пехотой, переход через фронт был для них значительно облегчён.
Действуя во вражеском тылу, они иногда оставляли машины в лощинах, а сами пешком шли в сёла и разведывали их. Порою они пользовались данными, полученными от местного населения, чтобы потом на основании этих сведений самим прощупать противотанковые районы неприятеля. Шаг за шагом накапливался материал, и когда разведчики, устроив засаду, захватили пленного, картина эшелонирования вражеских сил выявилась полностью. В течение всего пребывания в немецком тылу разведчики аккуратно держали радиосвязь со своим штабом и доносили ему обо всём замеченном. Высокая подвижность позволила им за короткое время подробно обследовать большой район и ускользнуть от обнаруживавшего их неприятеля.
Итак, ещё перед прорывом вражеского фронта танковая разведка должна быть глубокой. В этом случае её ведут небольшие группы, а иногда и отдельные машины, избегая боя. Иные требования предъявляются после ввода танков в прорыв. Здесь основное - темп наступления. В этот период главное внимание разведки должно быть направлено на выявление новых оборонительных рубежей и резервов противника. Бой становится наиболее употребительным приёмом. Силы разведывательных групп возрастают, и они оснащаются артиллерией. Наряду с разведывательными задачами предусматриваются активные действия против застигнутого врасплох неприятеля.
В это время штатных разведывательных подразделений уже оказывается недостаточно. Целые линейные подразделения, а иногда и части надо выделять для того, чтобы подробно и всесторонне осветить интересующие командование вопросы. Помимо выделения солидного разведывательного отряда, который проникает в глубокий тыл врага и выявляет его главные резервы, необходимо одновременно выпускать, как щупальцы, мелкие подвижные группы. Опережая отдельные подразделения противника, они должны сеять панику в его рядах, выяснять пути отхода его главных сил, определять рубежи, за которые он может затопиться. Появлением нашей танковой разведки на самых различных направлениях противник будет дезориентирован и не сможет определить, куда повернули главные силы наступающих танков. Разумеется, по-прежнему важно, чтобы танковая разведка была достаточно глубокой.
После того как танки вышли на оперативный простор, огромную роль приобретает круговая разведка. Много отдельных вражеских групп бродит в это время позади прорвавшихся танков. Отдельные танковые подразделения и части неприятеля пробиваются извне, чтобы оказать поддержку своим войскам или же совместными усилиями отрезать наступающие танки. Остающиеся в тылу группы противника способны также задержать движущуюся позади танков пехоту, а следовательно, снизить темп нашего наступления. Танковый начальник, естественно, заинтересован в том, чтобы пехота от него не отставала и чтобы он не был отрезан от пехоты. Значит, нужно организовать круговую разведку, такую же активную, как и разведка, действующая с фронта.
Практика дает много положительных примеров подобного ведения разведки. Однажды два броневичка под командованием лейтенанта Сербина, нагрянув сзади, разогнали две разрозненные группы противника, пытавшиеся задержать пехоту, двигавшуюся за нашими танками. О более крупных силах противника, вклинившихся с фланга, Сербин своевременно доложил командиру части, и эта опасность вскоре была ликвидирована. Даже такая маленькая разведывательная группа, состоящая всего из двух броневичков, сумела отлично выполнить свою задачу, потому что действовала активно и решительно.
Во время танкового боя события развиваются с исключительной быстротой. Перед старшим начальником постоянно появляются новые и новые вопросы, требующие неотложного разрешения. Возникает опасность преждевременного израсходования разведывательных средств. Чтобы избежать этого, надо всегда иметь определённое количество их в резерве. Каким должно быть это количество? Тут нужно руководствоваться условиями обстановки. Знание этой обстановки и правильная оценка ее позволят командиру экономно расходовать свои разведывательные средства и в то же время получать все необходимые данные.
В современном бою темпы наступления во многом зависят от того, насколько полно осветит обстановку танковая разведка. Там, где она хорошо налажена, не может быть такого положения, чтобы танки наталкивались на неожиданно появившиеся препятствия. Там противник не в состоянии полностью использовать силу своих резервов и предпринять сколько-нибудь серьёзные действия в тылу или на флангах наших частей. Танковая разведка должна быть, прежде всего, глубокой и круговой, активной, смелой, маневренной. Таковы требования современного боя.

Газета "Красная звезда" № 57 от 8 марта 1944 г.