на главную страницу   Видео и книги снаряжение ссылки форум карта сайта e-mail Ручные и ружейные гранаты Презентация и продажа книг
основные идеи
аналитический раздел
актуальный материал
технологии обучения
история
личности
художественный раздел
Учебные заведения и ВПК

 

Югославская война

 

Олег Валецкий


Хорватские вооруженные силы.
Теории НАТО в практике.

Хорватские вооруженные силы, в своем развитии следовали модели НАТО, что, впрочем, и неудивительно, учитывая роль американской компании MPRI ,использовавшей с 1994 года здесь несколько десятков высших американских офицеров. В их числе был бывший командующий 18-ого /воздушно-десантного/ корпуса США, главной наземной силы, наряду с морской пехотой и силами специального назначения почти во всех боевых операциях американских вооруженных сил после Второй мировой войны. Руководство сербской стороны отнеслось к Факту присутствия MPRI в Хорватии без должного внимания, занявшись историко-политической всех толков, а, между тем, это было весьма неосторожно, ибо в Хорватии модель НАТО была, по существу, первый раз использована в "общенародной" или в "тотальной" войне. Разумеется, использование это было весьма недостаточное вследствие слабости хорватских сил и из-за их недостатков в средствах, да и догматизма многих хорватских высших офицеров тормозил дело, но все-таки, по сравнению с 1992 годом, хорватские вооруженные силы в 1995 году значительно улучшились в качестве во всех отношениях, а так же они изрядно пополнились боевой техникой, получая ее вопреки международному эмбарго в больших количествах. Главными экспортерами оружия в Хорватию были Германия, Австрия, Чехия и Аргентина, хотя поступало оружие и из других стран мира, например, из бывшего СССР. Таким образом, по данным югославского военного командования к 1995 году хорватские вооруженные силы получили большое количество как снаряжения, так и оружия, стрелкового: автоматы Калашникова(прежде всего р4умынского и венгерского производств) и "Heckler"; гранатометы: советский РПГ-7, германский Armbrust, южноафриканский автоматический /барабанного типа/ BG-40 /40мм/; ПТРК "Red Arrow" /китайские/, Milan /франко-американские/; ПКРК RBS-15 /шведские, договор о закупке которых, да скорее всего и сама закупка была договорена еще бывшей ЮНА для собственных ВМС/ приспособленные для огня и по наземным целям, а также несколько тактических ракетные систем переносные ЗРК Stinger, танки Т-55,Т-72 вертолеты Ми-24 и истребители-бомбардировщики МиГ-21. Так же в Хорватии было организовано собственное военное производство, и оно обеспечило поступление в войска минометов калибра 60, 82 и 120 миллиметров, РПГ "Оса" М-79 (90 мм) безоткатного орудия /82мм/, бывших копией югославских образцов и боеприпасов к ним, а так же все тех же югославских минно-взрывных средств /мины МРУД, ПМА-3, ПМР-2, ТМРП-6 и ручных гранат М-75/. Началось производство и стрелкового оружия, и, хотя образцы из 1991 года автомат "Шокац" и пистолет "ПХП" были очень низкого качества, позднее началось производство опробованных систем - автомата Калашникова с измененным прикладом и магазином /АПС-95/, пистолета-пулемета EURO ("УЗИ" /израильский/). Самым большим достижением хорватской военной промышленности были снайперские винтовки калибра 12,7мм /MACS - M2-A/ и 20 мм /Rt-20/ хотя последняя из-за большого угла траектории была не слишком точной. Производилась в Хорватии 122 миллиметровая гаубица D-30 /хорватское обозначение D-30 HR M94/, производившаяся, впрочем, здесь еще во времена бывшей Югославии/по советской лицензии/.
Относительно оригинальным нововведением, вызванным опытом войны, было производство легких ракетных (НУРС), систем Chaplja /Чапля/ калибра 70мм 2-4 ствола (либо переносимый, либо устанавливаемый на бронемашине) Obad /Обад/ калибра 60мм - 24 ствола, монтируемый на 128 мм РСЗО Rak-12 (М-92), так же производимого здесь в самоходном и буксируемом вариантах. Производился и его одноствольный диверсантский вариант - ракетные установки М-92 /переносной/. Производились так же югославские РСЗО Tajfun (Огань М-77) и боеприпасы к ним. Утверждалось хорватским руководством о начале производства югославского танка М-84, чьим финальным производителем до войны была фабрика "Джуро Салай" /Славонски Брод/ при оснащении их германскими танковыми моторами, а также инженерной версии этого танка. После войны был даже показан прототип нового хорватского танка "Degman" на основе разработанного до войны в Югославии танка "Вихор", но сколько было произведено М-84 определить трудно. Был так же произведен и легкий колесный бронетранспортер на основе грузовика Torpedo-130 на одноименной фабрике в Риеске, и было произведено на его базе определенное количество самоходных ЗРК "Стрела-10" в несколько измененном варианте (Strela-10 CROA-1). ВМС получили ракетный корвет Cralj Petar Kreshemir, строительство которого началось еще в бывшей Югославии, а так же несколько сторожевых катеров и сверхмалой подлодки Velebit R-01, так же по югославскому проекту. Все это для небольшой европейской страны, чье население не достигало и пяти миллионов человек, очень большие цифры, как и вся сумма потраченная во время войны на закупку вооружения /в том числе кредит/ в несколько миллиардов долларов, говорит об очень большом внимании хорватской власти к своим вооруженным силам и следовательно, надеяться на мирный договор с ней, особенно после подписанного ею мира с мусульманской стороной в начале 1994 года, не было никаких оснований. Никто в современном мире столь большие деньги зря тратить не будет, и не стал бы и Запад закрывать глаза на нарушение эмбарго о поставках оружия в бывшую Югославию, и более того давать средства для этого в кредит, если бы сам не желал военной победы над сербами. Утверждения многих сербских политиков о том, что якобы, поддержка Запада была куплена Хорватией деньгами, смешна и показывает ограниченность этих политиков, не понимавших или не хотевших снять, что Хорватия с самого начала была куплена Западом и находилась в полной зависимости от него, и пожелай он мира в Югославии, он был бы быстро достигнут. Запад, конечно, не хотел тут прямо вмешиваться и потому даже предоставил возможность наживаться на оружие номенклатурной верхушки бывших соцстран, предпочитая не давать Хорватии много современного орудия западного производства. Запад сознательно поддержал приход ХДЗ к власти в Хорватии, хотя их "проусташские" а то и прямо прогитлеровские симпатии части его членов, особенно в Херцог-Босне, для него были неприемлемы. Нужна была хорошая дубинка для сербов, и когда эта дубинка сыграла свою роль, то в 2000 году, то есть после авиаударов НАТО /март-июль 1999г/ по самой Югославии и последующей оккупацией Косово и Метохии силами KFOR, с установлением новой власти в Белграде, власть ХДЗ потерпела сокрушительное поражение на выборах, хотя примеры из других постсоциалистических государств, в особенности из бывшего СССР, показывают, что в других случаях Западу нисколько не мешают ни фальсификация выборов, ни их отмена, ни просто введение диктатуры. Особой привязанности к Хорватии западные вожди не испытывали, ибо католики-хорваты их интересовали меньше американских негров или французских арабов, и многие сербы не понимали, что ныне на Западе католичество мало популярно, а Ватикан для западных вождей лишь нужное зло, от которого они давно желают избавиться. Никаких геополитических преимуществ Хорватия для Запада не имела, и помощь, подобную той, что слалась Египту и Турции, а тем более Израилю, слать сюда он не собирался. Единственно, чем была ценна Хорватия Западу это из-за ее одержимого желания во всем бороться с сербами. Хорватия могла быть лишь дубинкой для сербов, а вовсе не пограничником Европы, как заявляли многие хорватские националисты, не видевшие, что Западу не нужна оборона Европы от сербов, а лишь собственное господство над сербами и всей бывшей Югославией, как и над всем бывшим восточным блоком. Сербы были тут важны своей излишней самостоятельностью на Балканах. Не нужен был хорватский пограничник Западу в борьбе с исламом, ибо сам Запад открыл двери исламу на Балканы, да и в той же Франции мусульман было больше, чем на всех Балканах, и они тут были не менее агрессивны, а и неплохо организованы. Хорваты столетиями для Запада были лишь средством в достижении господства на Балканах, так же как и поляки были тем же в отношении Российской Империи, Советского Союза и его Варшавского пакта. Западу не было дела до хорватских суверенитета, демократии и "тысячелетней" историй, хотя руководство Хорватии пыталось скопировать все западное, придавая ему какой-то оригинальный хорватский облик. Это относилось даже к хорватской военной доктрине, которую пытались создать, копируя правило /Устав/ американской армии FM-100,несмотря на то, что ее последний вариант FM-100/5 с первенством информативной миротворческой " войны вообще не подходил ни для кого, кроме Америки. Впрочем и теория "воздушно-наземной" битвы из устава FM-100/3 с главным ударом по резервам и второму эшелону противника звучали довольно глупо для хорватских вооруженных сил с их несколькими десятками боевых самолетов, большинство которых для такой битвы явно устарели /Галеб G-2, Ястреб J-21, Супер-Галеб G-4, Орао (IAR-93 югославо-румынской разработки) и МиГ-21/, и вряд ли бы что-нибудь изменило несколько их тактических ракетных комплексов /устаревших/ и пара сотен РСЗО. В полномасштабной войне с вооруженными силами РС и РСК хорватские вооруженные силы никакой воздушно-наземной битвы вести бы не смогли, в конце концов им даже в 1995 году при союзе с мусульманскими войсками потребовались месяцы, а вовсе не дни, дабы захватить часть Босанской Краины РС, тогда как их военные победы в Книнской Краине и в Западной Славонии скорее следствие катастроф сербской политики нежели собственных военных заслуг. В войне с мусульманскими силами 1993-94 годов особо больших побед хорватские войска, объединявшие как ХВО, так невооруженные силы Хорватии, достичь не могли и более того сами несли поражения от этого слабейшего и численно и вооружением противника, занятого, к тому же, войной с сербскими войсками, и при этом отрезанного со всех сторон. Конечно, можно задаться вопросом: насколько руководство в Загребе желало победы над мусульманами и, возможно, главная его цель была в конечной этнической чистке хорватской республики Херцог-Босны, но, тем не менее, остается фактом, что мусульманские вооруженные силы сражались более умело и самоотверженнее, нежели хорватские. В этом виновна не только меньшая общая идейная убежденность хорватских бойцов в свои военные цели и более благоприятное политическое положение Хорватии, не требовавшее чрезмерно больших усилий на поле боя, но и большие ошибки хорватского руководства, проводившего генеральную линию на полное копирование Запада. В военном деле это обернулось копированием модели НАТО, тогда как в югославской войне боевой опыт требовал чего-то более оригинального, и тут хорватская версия модели НАТО не раз показывала недостатки не только в боевой морали, но и на тактическом и на оперативном планах, да и в самой организации. Ведь в эту войну западные армии были вмешаны все-таки довольно глубоко, чтобы хоть приблизительно оценить их общую боеготовность. Я не хочу подогревать шовинистический психоз, но сама доктрина НАТО отнюдь не показала своего качественного превосходства. Это не значит, что хорватские вооруженные силы надо не дооценивать, а тем более смеяться над ними. В 1995 году от их ударов сербам было не до смеха, но тут, по моему мнению, большую роль сыграли хорошая подготовка и оснащение, а также большой боевой опыт хорватских элитных подразделений и частей, который был сохранен в силу разумного принципа их как ядра вооруженных сил самой Хорватии, что, кстати, в блоке НАТО в таком виде не встречается. Подобные силы, собранные, главным образом, в "гарде" /гвардии/ хорватской армии, а так же в силах специального назначения находившихся в составе армии, МВД и президентского гвардейского збора /корпуса/, выделенного в 1994 году как отдельное соединение, подчиненного исключительно Туджману, несут главную роль в хорватских военных успехах. С самого начала создание и гвардии и "специальных" сил шло с большими трудностями и далеко не все они были укомплектованы по штату профессионалами. Но, несмотря на все это, хоть намеченная цифра в 20 гвардейских бригад в хорватской армии не была достигнута, а эти бригады были по штату не укомплектованы, все равно, благодаря большому боевому опыту, такая организация выводила хорватскую гвардию на первое место в организационном плане на Балканах и на одно из первых мест во всей Европе. Даже наиопытная и наиподготовленная британская армия последний раз в относительно большой войне участвовала на Фолклендах в 1982 году, но и там наземные действия велись британскими войсками численностью в 7-8 тысяч человек максимум, и то, собранных из нескольких элитных британских частей. Операция "Буря в пустыне" продолжалась всего несколько дней и большого боевого опыта наземных боев просто не могла дать ни одной стороне. Таким образом, Хорватия к 1995 году обладала, как это не странно для кого то звучит, одними из наиопытных войск в Европе, пусть даже это относится к вышеупомянутым элитным частям, тогда как остальная масса войск, состоявшая из мобилизуемых "домобранов", в своем большинстве подготовлена была недостаточно. Однако личный состав гвардии обладал достаточно большим боевым духом при довольно сильной идеологии, что в сегодняшней Европе не столь частое явление. Гвардейские бригады были ударными силами во всех операциях хорватских вооруженных сил. Черные береты (гвардейцы) оправдали те средства, что вкладывались в гвардию как в отношении вооружения и оснащения, так и в отношении материального обеспечения. Очень большую роль в хорватских вооруженных силах сыграло приглашение иностранных инструкторов, советников и наемников, чье число исчислялось тысячами и денег тут, надо заметить, не жалели. Таким образом, в общем плане хорватское руководство находилось на относительно верном пути, и если бы гвардии не было, то "усредненные" хорватские вооруженные силы никогда не смогли бы провести в жизнь свою тактику "механизированных клиньев", которые лишь и соответствовали возможностям Хорватии и при этом были опробованы более чем полувековой военной историей XX века. В хорватских боевых действиях не менее важна была роль специальных операций. К хорватским "специальным силам" относились и разведывательные роты гвардейских бригад, бывшие в хорватской армии действительно хорошо подготовленными и обученными подразделениями, чьи бойцы, что очень немаловажно, отбирались из военнослужащих собственных бригад, добровольно выразивших желание служить в этих ротах /сатниях/. Подобный принцип был куда рациональнее и лучше, нежели пополнение столь важных подразделений свежим пополнением, ибо никакие конкурсы не заменят практической фронтовой проверки, в которой и отличный стрелок и хорошо подготовленный сапер и тем более мастер боевых единоборств могут показать свою полную неспособность к выполнению ответственных задач, а кроме того подобный выбор из подразделений и бригад дает опытных и дорожащих за своей честью бойцов. Это так же обеспечивало передачу боевого опыта во всей бригаде, в первую очередь в ее подофицерском звене, что является сходным американскому примеру в силах рэйнджеров, чей полк является боевой школой для многих офицеров американской армии. По схожему принципу подбирались бойцы и в отделения, взвода и роты "антитеррористической" военной полиции ATVP (АТВП) /военно-полицейских сил по борьбе с терроризмом/, входившие в состав батальонов и отдельных рот военной полиции, организованной в единую структуру с общим командованием и используемую как в интересах корпусов и бригад, так и главного командования, в первую очередь ее 66 батальон центрального подчинения /Загреб/. Силы АТВП в силу своего организационного единства были хорошо снабжаемы и обучаемы (по методике как старой ЮНА, так и иностранных сил специального назначения, в первую очередь германской GSG-9). Они служили как для борьбы с неприятельскими разведывательно-диверсионными группами в собственном тылу, так и для разведывательно-диверсионных действий в тылу противника. Подобная концепция военной полиции, для модели НАТО была довольно непривычна и скорее является развитием югославской военной практики, чем следствием советов американских генералов, в чьей армии венная полиция подобным образом не организовывалась и не использовалась, тогда как с сербскими вооруженными силами сходство было большое. К югославской особенности боевых действий можно отнести и организацию и использование специальных сил МВД, включавших в себя элитный отдельный отряд по борьбе с терроризмом, и обладавших собственной бронетехникой и артиллерией(в основном РСЗО Rak-12;зенитные колесные самоходные 20 миллиметровые установки трехствольные БОВ-3 и минометы калибра 60,82 и 120 мм), что, очевидно, так же никак не соответствовало западной модели гражданской полиции. Если добавить к вышеперечисленным силам разведывательно-диверсионные роты корпусов, а так же отдельный 350 диверсантский отряд разведслужбы Генштаба хорватской армии и отдельный батальон "психологической" войны, широко использовавшихся в операции "Олуя", то получится довольно большая масса специальных сил, что свидетельствует о большом внимании к "специальным" операциям хорватского командования. Оснащались специальные силы тоже достаточно хорошо, имея превосходство над остальными вооруженными силами во всем, как в зарплатах и правах, так и в вооружении и в оснащении. Недостатком специальных сил была их организационная разобщенность, а так же довольно неплановое использование, в которых разведывательно-диверсионные группы часто забрасывались в тыл противника без подготовки в надежде на собственный успех без четкой координации с войсками на фронте. Тем не менее, в хорватских вооруженных силах была достигнута определенная организационная гармоничность, в которой благодаря фронтовым условиям и при желании командовании(правда главным образом отсутствовавшего) можно было обеспечить отбор бойцов из обычных частей в гарду из гарды в "специальные" силы, а из них лучшие бойцы могли попасть и в президентскую гвардию. Последнюю же составляли прежде всего, отдельный парашютный батальон /бойна/, входивший в 1-ый хорватский гвардейский здруг /бригада/ - основу президентской гвардии(корпус), в которую кроме 1-ой гвардейской бригады входило еще четыре батальона/в том числе один -почетного караула/ и смешанная авиаэскадрилья, включавшая не только пассажирские самолеты для президента, но и вертолеты, легкие самолеты и моторные дельтапланы для переброски 3-го парашютного батальона .В состав же 1-ой бригады входило еще несколько батальонов и дивизионов сухопутных войск, и все они подбирались не только в соответствии с высокими психофизическими, но и идеологическими требованиями. Подобная организация и подбор людей находились в полном противоречии с моделью НАТО, предусматривавшей гражданский надзор над армией, и ее "деполитизацию", но это и доказывает то, что модель НАТО в подобной гражданской воине была во многом неприемлема, тем более действительно непонятно, каким образом можно заставить людей воевать, отказавшись от идеологии да и как гражданское лицо может командовать ему совершенно незнакомой областью.Я не хочу доказывать военные способности хорватов, ибо это меня не особо интересует, к тому же многие европейские народы могли разыскать в своей истории славные воинские традиции, и уж, по крайней мере, у немцев, британцев, испанцев, венгров, да и столь нелюбимых хорватами, сербов эти традиции были куда известней хорватских. К тому же югославская война с ее хаотической общественно-политической, да и морально-нравственной обстановкой отличалась довольно низким уровнем дисциплины и планирования боевых действий. Это и подтверждает справедливость моего утверждения о нежизнеспособности, навязываемой "космополитической" модели НАТО, прежде всего, в идейной области, ибо лишь национально-религиозные мотивы оказались способными заставлять людей выполнять поставленные цели, даже если они были навязаны Западом. Но и такие хорватские вооруженные силы следовали больше опыту югославской войны, нежели западным теориям. Это относится, в первую очередь, к использованию их "специальных" сил для прорыва неприятельской обороны и развития успеха, либо наоборот, закрытия подобных прорывов в собственной обороне. Это требовало во многом иной роли "специальных" сил, в отличие от той, что им была уготовлена в модели (и теории и практики) НАТО. В силу характера югославской войны "специальные" силы всей сторон, а не только хорватской, не могли использоваться в борьбе только с неприятельскими разведывательно-диверсионными группами, и иные их отряды использовались всеми сторонами в борьбе со всеми сторонниками неприятеля и в конечном итоге с его гражданским населением. Это порождало большие проблемы в самих этих силах а и приводило к участию некоторых специальных отрядов в весьма тяжелых военных преступлениях. В результате, при местном балканском, анархизме во многие "специальные" отряды попадал разнообразный сброд, а то и просто неподготовленные люди, но нередко обладавшие хорошими связями в верхах и, соответственно, пользовавшиеся незаслуженным влиянием при командовании. И неудивительно, что многие хорватские диверсионные группы сами себя обнаруживали своей иррациональной агрессивностью в неприятельском тылу, чем, в конечном итоге, сами срывали свои операции. Но, в общем, югославская война показала необходимость куда большей, чем принято в НАТО, роли специальных сил с большой сферой их полномочии. Требовалось также куда более внимательней подходить к личностям военнослужащих, в том числе "специальных" сил, прибегая к большей рациональности в подборе кадров при особых условиях отбора в каждое подразделение на основе фронтовых требований, определяемых теми, кто это конкретное подразделение непосредственно бы и использовал. По моему особому мнению, одно из главных условий сохранения вооруженных сил в гражданской войне является их идеологичность с построением от элитного ядра к внешним слоям, растущих в своем качестве с приближением к самому ядру, по принципу матрешки. Это обеспечивало бы действительно элитный состав, получаемый в ходе боевой проверки при выполнении боевых задач всех видов. В данном случае для меня важны не сами хорватские вооруженные силы, а условия югославской войны, в которой самой логикой боевых действий появлялось довольно здравых и жизнеспособных военных идей, пусть и нечасто применяемых на высшем уровне. И коль эти идеи оказались нужными в местной, довольно анархичной обстановке, то тем более они были бы эффективны при лучших организации и подготовке войск. Хорватская армия в данном случае лишь наипоказательный пример становления новых вооруженных сил. Мне думается, что слепое хорватское копирование НАТО принесло ей немало вреда, ибо куда разумнее было бы развить то, что показало наижизнеспособность в этой воине, не отвергая, но и не слепо копируя иностранные образцы, каждый из которых возникал в ходе достаточно трудоемкого приспособления теории к практики. В этом отношении ХВО Херцог-Босны находилось в более независимом положении, но общее развитие вооруженных сил определялось не отсюда, а из Загреба, где уже получили политическое одобрение Запада на захват сербских территорий, и где знали катастрофическое положение сербской стороны как внешнее, так и внутреннее. Конечно, хорватская армия оказалась в лучшем положении нежели армия Югославии, зажатая более тесными идеологическими шорами, и пусть мне придется повториться, в последней было показано просто иррациональное упрямство высших чинов в сохранении старой модели ЮНА со все тем же порочным принципом пополнения войск, включая даже "специальные" силы, срочнослужащими при общей второстепенной роли этих сил. Хорватская армия в отличие от югославской к мирной жизни в 1992 году не перешла и после прихода миротворческих войск ООН в Хорватию, формально разделивших вооруженные силы Хорватии и РСК войска из Хорватии продолжили боевые действия в Боснии и Герцеговине в союзе с местными хорватскими и мусульманскими силами. Даже их поражение в 1992 году в западной части РС от сербских сил в какой-то мере хорватским вооруженным силам пошло на пользу, ибо подтолкнуло их реорганизацию. Новый всплеск боевых действий, но на этот раз против мусульманских сил, дал хорватской армии новый боевой опыт, тем более, что Фронт в Средней Боснии и в Западной Герцеговине в значительной мере держался частями, посланными из Хорватии. Нельзя, конечно, преувеличивать их роль и успехи. Но все же видно, что опыт тех боевых действий был в немалой степени учтен хорватским командованием, ибо как я уже упоминал, тогда и возникла хорватская гвардия, а хорватские "специальные" силы стали куда более организованными и подготовленными. В ХВО Герцог-Босны, так же как и в хорватской армии широко использовались не только иностранные инструкторы и наемники но и добровольцы, то есть те, кто прибыл сюда по идеологическим мотивам, что относилось не только к усташским эмигрантам, но и к представителям некоторых праворадикальных /преимущественно нацистского толка/ организаций, главным образом европейских. Если бы власть ХДЗ не распустила ХОС Добросава Параги, то эта организация вполне могла бы послужить костяком для ХВО, одновременно с ее "специальными" силами и ее военной полицией, что с учетом немалого числа иностранных и хорватских военных специалистов, было вполне возможно. ХВО конечно сохранил некоторые "усташские" отряды, а тут в особом положении находился Мостар, в котором хорваты куда больше ненавидели мусульман, чем сербов. Здесь с обеих сторон и хорватской и мусульманской было убито сотни людей что военных, что гражданских лиц, и этот относительно небольшой город был разрушен, пусть и меньше, но вполне сопоставимо в сравнении с Вуковаром. В Мостаре действовали одни из самых известных хорватских усташским командиров: Винко Мартинович -"Штэлэ"и Младен Налетич - "Тута", под руководством которых проведены одни из самых больших этнических чисток мусульман во всей югославской войны и которые из-за этого оказались в списке обвиняемых Международного трибунала в Гааге. Нельзя, однако, считать, что бойцы Налетича и Мартиновича зашивались лишь этническими чистками и грабежами, как это навязывается западными СМИ. Эта война велась на уничтожение и все вооруженные силы - участники войны - в той или иной мере могут быть обвинены в этнических чистках. Международный трибунал в Гааге, осудив после войны бывшего командующего ХВО генерала Тихомира Блашковича за "геноцид" больше всего использовал случай убийств сотни мусульман /в основном гражданских лиц/ в селе Ахмичи /Средняя Босния 16 апреля 1994 года/, проведенной местным подразделением военной полиции ХВО и "специальным" отрядом "Джокеры". Однако спустя пять лет после конца войны он не затронул аналогичные действия мусульманских сил, в особенности как местных, так и иностранных моджахединов, по отношению как к сербам, так и к тем же хорватам как, например, массовые убийства здесь же в Средней Боснии сотен хорватов силами моджахединов и специальных отрядов Армии БиГ (отряд Оси). Весьма практичному Западу, равнодушному к чьим-либо жертвам, если только они не могут хорошо послужить пищей для его СМИ, как раз и потребовались мусульманские жертвы, дабы разгромить, по всем направлениям подобные "специальные" отряды (как, например, казнена бойна (отряд батальонного состава) Налетича), а тем самым и хорватский национализм чьим главным носителем они и были во время войны. Подобный принцип применялся Западом ко всем сторонам в этой войне ибо они дальше всех выбились из "узаконенной" на Западе военной модели с формальной деполитизацией, а фактически деморализацией, в которой все национальные воинские традиции неуклонно давятся различными, якобы, "гуманными" правовыми ограничениями, которые, однако, как и всякие ограничения, став законом, производят новые несправедливости, отсеивая не тех, кто, якобы, плох, а тех, кто очевидно хорош для войны. Западные армии, переполнены ныне теми, кто по политическим, религиозным, национальным, а то и сексуальным взглядам не ассоциируют себя с данным народом, а тем самым и с государством этими армиями, якобы, защищаемыми. Тем самым, эти армии держатся лишь материальным интересом и следуют прежде всего интересам западной верхушки, как раз и контролирующей мировое материальное богатство своей "глобалистической" и универсальной моралью. Вышеупомянутые хорватские "усташские" отряды, даже разрозненные, все равно были неприемлемыми для Запада своей идеологичностью и самостоятельностью, тем более, что даже после войны их бойцы и командиры особо-то не скрывали свои взгляды. Так, упоминалось в прессе что в 1996 году в одной из телепередач хорватского телевидения Мостара командир одного хорватского батальона Младен Мисич появился в черной форме, схожей усташской из Второй мировой войны и, вытянув руку в фашистском приветствии, заявил потом, что "Мостар не Босния, а Хорватская держава".ХВО Херцог-Босны обладала, благодаря своему постоянному нахождению на "горячем" фронте при большой внутренней самостоятельности, хорошими возможностями для становления в сильное национальное войско. Естественно этого не произошло и его реорганизация под руководством нового командующего ХВО генерала Анте Россо, ветерана французского иностранного легиона, была проведена во все том же проНАТОвском духе и то лишь настолько, насколько это могло быть необходимо для ограниченной победы над сербскими силами. Не доверяя ХВО из-за его нетерпимости к мусульманам, главную роль в наступлении на Босанскую Краину 1995 года официальный Загреб поручил армии Хорватии, могшей без особых проблем взаимодействовать с мусульманскими 5-ым и 7-ым корпусами и даже с их отрядами моджахединов, освобождавшими Босанскую Краину от сербов, но главное, бывшей куда более послушной хорватскому руководству и куда менее идеологичной. ХВО в этом наступлении играл второстепенную роль, тогда как главная роль в нем принадлежала хорватской армии и его командованию. В Герцеговине же ХВО, как и вся хорватская армия, больших наступательных действий после 1992 года практически не вела против сербов, да и на остальных фронтах с сербскими силами со стороны ХВО поддерживалось относительное равновесие, за исключением Посавины, где в апреле-мае 1995 года в наступление, правда малоудачное, пошли сербские силы. Велись, правда, против сербов хорватскими силами велись разведывательно-диверсантские действия, но они были редки, да и инициатива исходила, главным образом, от хорватского командования из Хорвати, особенно после 1992 года. Касалось это приграничных Хорватии областей, как, например, нападение хорватской диверсионной группы, численностью в несколько десятков бойцов, на село Дони Свиланец в Посавине, куда они перешли через Саву из Славонского Брода /Хорватия/, или же пример того, как в западной части РС была уничтожена хорватская разведывательно-диверсионная группа "Мамбы" /до десятка человек/. В общем, подобные случаи производили впечатление каких-то хаотических метаний и были, вероятно, следствием чьих-то интриг, либо борьбы самолюбий, разумеется на командном верху, ибо было бессмысленно посылать разведывательно-диверсионные группы против сербов в 1993-94 годах, когда было ясно что наступательных операций хорватские войска вести все равно не будут (по политическим причинам), а урон от таких действий сербами легко был бы возмещен, хорватские же силы, не имея возможности развить успех, рисковали довольно нужным и хорошо подготовленным кадром. Возможно, причиной столь непоследовательных действий хорватского командования был опыт войны 1991-92 годов против ЮНА, когда хорватским диверсантским группам нередко удавалось из засад и в налетах наносить немалые потери ЮНА /как например, расстрел 17 военнослужащих ЮНА на мосту Коран/. Однако хорватское командование здесь не хотело признать два очень важных обстоятельства: первое, то, что в 1992 году его разведывательно-диверсионные группы действовали на собственной территории и имели поддержку в местном населении, а второе, то что неприятельская им ЮНА в своем большинстве состояла из срочнослужащих или резервистов без должных знаний, а тем более опыта. Самое же главное было то, что в хорватской среде вообще мало кто хотел признать, что югославская власть связывала руки своим военным. С принятием же войной национального характера хорватские вооруженные силы лишались подобных преимуществ, и в боях с вооруженными силами РСК и РС хорватская тактика 1991-92 годов оказалась не столь успешной. Но повторяюсь, даже со всеми своими недостатками хорватская армия на общем уровне стояла выше и югославской армии, и ВРС и СВК. Это относится не к довольно таки сложной оценке боеспособности и еще более спорной в местных условиях оценки качества личного состава, а к вполне реальной картине того пути, что прошли и сербские, и хорватские вооруженные силы с 1991 по 1995 год. Хорватские вооруженные силы, войдя в войну плохо организованными и нерегулярными формированиями, не просто оформились в современные вооруженные силы, но еще и прошли качественную реорганизацию, используя как собственный боевой опыт, так и достижения западного военного искусства. В то же время надо учитывать обстановку, в которой действовали хорватские вооруженные силы. Они все же принадлежали относительно крепкому государству, а не столь рыхлым творениям, как РС, РСК и мусульманская Босния и Герцеговина. К тому же хорваты все-таки в этой войне тяжесть распределили более равномерно, нежели сербы, у которых главная тяжесть войны лежала на двух небольших и непрочных республиках (по сути автономиях) Республике Сербской Краины, но в первую очередь на Республике Сербской. Так что, оценивая армию Хорватии, как относительно наипередовую армию в этой войне, все же следует не забывать, что в ней воевала, главным образом, гвардия, а обычные войска качеством не отличались. К тому же гвардия, разделенная по бригадам, никак не могла помочь в боевых действиях обычным частям (домобранским), которым хорошо бы помогла хотя бы одна гвардейская рота, временно включаемая бы в состав каждой домобранской части ранга: полк - бригада. Так же следует указать, что должного числа ударных отрядов хорватское командование создать не смогло, вероятно из-за следования модели НАТО, в которой разведывательно-диверсионные подразделения были единственно положенными в частях "специальными" силами, но и они прорывом неприятельской обороны не занимались. Но, несмотря на все эти недостатки, именно хорватская армия оказалась наиопасным неприятелем сербских войск, и именно ей и принадлежит главная заслуга в поражениях сербских войск в 1995 году, ибо последние были к тому времени достаточно ослаблены и извне (санкциями, войной с мусульманами и авиаударами НАТО), но, главное, изнутри как в гражданской, так и в военной сфере. Война показала многочисленные недостатки в самой ЮНА, что было вполне нормально для всякой армии, вошедшей в войну первый раз за пятьдесят лет. Поэтому вполне нормально было бы на основе полученного опыта, да и оценки неприятельского и иностранного опыта провести реорганизацию войск, ибо статичность в данном случае ущербна для любой армии. Это, естественно, произошло с сербскими силами и первые тревожные сигналы о кризисе в военном деле были даны еще в Книнской Крайне (РСК), где три раза хорватские войска в своих операциях /Милевачко плато - 21.06.92г. Масленица - 22.01.93г, Медачки джеп - 7.09.93г/, нападая на позиции СВК (Сербское Войско Краины), за пару дней полностью постигали свои цели, а сопротивление местных сербских сил было организованно крайне неудовлетворительно и многие сербские подразделения просто бежали, оставляя без защиты собственное гражданское население. Так что во время операции на Масленицы из Югославии по указанию ее власти в сербский городок Бенковац была срочно из Белграда направлена СДГ (сербская добровольческая гвардия) Аркана, которой пришлось силой возвращать на позиции несколько тысяч бегущих местных бойцов. Скорее большим препятствием тогда для хорватских сил была политика ООН и ее "миротворцы", которые конечно спасти сербское население захваченных районов не могли, как не могли остановить хорватские силы, но, в крайнем случае, само их наличие препятствовало более масштабным планам хорватского командования и стоит заметить, что канадские и французские миротворцы несколько раз вступали в бои с хорватами. Я не хочу доказывать качественное, превосходство хорватской стороны над сербской. Хорватские силы традиционно пользовались большой политической поддержкой, как на своей, так и на "нейтральной" международной, даже отчасти на неприятельской /сербской/ стороне. Конечно, имели хорватские вооруженные силы немалое количество хорошо подготовленных специальных /ударных/ отрядов, но в общем, даже после своей реорганизации они, столкнувшись с серьезным неприятельским сопротивлением часто больших успехов не достигали, даже при превосходстве в силах и средствах, и их профессиональные бригады не раз топтались на месте, а то и несли поражение как от сербских, так и от мусульманских войск, очевидно хуже организованных. Доказательства очевидны и отсутствие значительных успехов и, более того, нередкие поражения в войне с мусульманами более слабыми их численно и технически, говорят сами за себя. Да и наконец, в боях с сербскими войсками не было показано настолько много качественного преимущества, ибо тут операции "Блесак" и "Олуя" служат признаком катастрофы и сербского командования и сербской политики и наконец, сербского народа. Однако доказательством качественного хорватского военного превосходства быть они не могли, ибо просто на просто не было серьезного сербского сопротивления в этих операциях, а по большому счету, почти не было здесь вообще какого-либо сербского сопротивления. Другое дело события в Босанской Крайне 1995 года, где первый раз с сербскими силами столкнулась в бою новая хорватская армия, игравшая главную роль в разгроме сербских войск. Но тут-то последней, несмотря на превосходство в силе, пришлось месяцами бороться ради прорыва сербской обороны под Дырваром, под которым сербские войска, даже со всей, уже упоминавшейся мною, анархией во всех областях военной жизни, все же могли долгое время, практически до сентября 1995 года, оказывать сопротивление, несмотря на общий переход хорватских и мусульманских войск в наступление по всему фронту. В конце концов, даже очевидные сербские поражения хорватские войск оказались не в состоянии использовать на оперативном уровне, и, в общем, прорыв вглубь сербской территории максимум на сто километров за время от июля /падение Грахово и Гламоча/ до октября /выход к поселку Бочац и на горный массив Маняча под Баня-Лукой/ не может считаться примером высокого оперативного искусства. Нет смысла считать, что хорватские генералы, в своем большинстве бывшие офицерами ЮНА в прошлом, что относится и к главнокомандующему хорватской армией генералу Янко Бабетко, чем-то коренным отличались от тех же сербских генералов. Куда более важна здесь роль главная идея хорватской армии, и хотя во многом последняя оказалась впереди сербских войск, прежде всего благодаря своему профессиональному составу, она сама же нанесла ущерб полученному ей боевому опыту и идейному заряду. В этом плане, по моему мнению, как я уже упоминал, наиперспективной базой были распущенные хорватской властью отряды ХОСа Херцог-Босны. Американская военная советническая помощь в сущности ухудшила хорватскую военную силу, ибо американские генералы, привыкшие в своих колониальных войнах руководить послушными солдатами, не знающими в своем большинстве во Вьетнаме не бывшими и в своем подавляющем большинстве действительно тяжелых боев не испытавших (за исключением спецназа) не понимали важности идейного фактора, почти во всем заменяя его фактором материальным. Между тем, столь важная даже доныне в военной теории Вторая мировая война показала преимущество идейного фактора, хотя бы на примере корпуса СС, созданного не на финансовом, а на идейном принципе. В тогдашней Югославии в еще более тяжелой, нежели в1991-95 годах гражданской войне 1941-45 годов, все воюющие стороны строились на идейном принципе, так же как и в гражданской войне в России /1917-20гг/. Нет ни каких оснований полагать, что гражданская война 1991-95 годов в чем-то от них принципиально отличалась. Нельзя победить в большой и долгой войне без силы идеи, ибо война выражает не чьи-то экономические противоречия, как это ныне пытаются представить в современных общественно-политических науках, но борьбу идей, не могущую ограничиться сферой "чистой" политики. Соответственно, следование идеи и должно быть главным в войне, разумеется в ее широком понимании, а не в узкопартийных рамках, что как раз часто случалось во фронтовой практике югославской воины. Так что создание хорватских сил на основе модели НАТО хоть и было шагом вперёд, по сравнению со старой моделью ЮНА, все равно являлось уходом в сторону от требований войны и, по большому счету, было следствием стремления хорватского военно-политического верха поскорее и покрепче примкнуть к Западу, нежели следствием действительных фронтовых нужд. Тем не менее, следует опять-таки признать, что лучше подобный уход в сторону, нежели сербская остановка на месте, не давшая закрепить немалый боевой опыт изменениями в военной теории. Тем самым постоянно слабели сербские войска, оставленные без внимания политиками и ставшие мишенью для различных вредительских и саботажных действий в своей же сербской среде, нередко вполне сознательных людей. Случались тут и явные диверсионные и террористические акты от своих же сербов, направленные против сербских войск. Переход инициативы на фронте в руки хорвато-мусульманской коалиции в 1994-95 годах вполне можно было предотвратить, даже вне зависимости от развития политической обстановки. Для понимания этого нужна была лишь трезвая оценка войны, в которой очевидна была первоначальная господствующая роль сербских сил, имевших прямую поддержку из Югославии. Югославия, естественно, обладала несравненно большими силами, нежели Хорватия, даже с учетом иностранной помощи последней. Югославская военная помощь РС и РСК все-таки превосходила военную помощь мусульманской Боснии и Герцеговины, хоть и поступавшую ей с Запада и всего исламского мира, но которая в силу отсеченности мусульманских территорий с трудом достигала до своего места назначения, да была не особо-то щедрой. Запад не планировал обязательного сохранения мусульманского государства в Боснии и Герцеговине, и в крайнем случае, мог найти новый подобный материал в албанской среде. К тому же западные вожди были отнюдь не всемогущи и ограничены в своих возможностях человеческой природой. Следовательно, их желания и дела не могли носить абсолютный к исполнению характер. Мне думается, что абсолютность их действий намеренно навязывалась их же средствами массовой информации, и надо заметить, что даже в нападаемой ими сербской среде подобная абсолютность часто безоговорочно усваивалась, особенно во власти, ибо оправдывала, собственное малое усердие. Сербские власти и РС и РСК и Югославии слишком часто занималась историко-политическими выкладками, а попросту демагогией и впадая в неестественную шовинистическую крайность, словно не прошлая югокоммунистическая "интернациональная" власть была источником успеха многих ее представителей. В то же время трезвые оценки неприятеля отсутствовали и очевидный факт того, что его силы постепенно усиливаются во всех отношениях не признавался сербской властью. Совершенно нелогично этой властью ожидалось, что слабеющие сербские силы будут в 1995 году так же громить противника, как и в 1992-93 годах. Когда на деле произошло обратное, то вместо срочных мер по улучшению положения опять началась политическая демагогия с обвинениями в адрес внешних сил не только Запада, но и России и даже Югославии, хотя даже одна Республика Сербская имела тогда достаточно собственных сил для борьбы с противником и недостаток ощущался лишь в воле и умении. Хорватская, но в особенности мусульманская власти находилась в совершенно ином положении, ибо им-то как раз не просто можно, но и должно было сосредоточить максимальные усилия в военной области, дабы взять то, на что они получили разрешение или приказ Запада. Мусульманская власть в данном случай находилась в наисложном положении, ибо от ее вооруженных сил действительно зависела судьба всего государства и без них никакая сторонняя помощь спасти последних не могла бы, ибо не имела бы точку приложения сил.
У хорватов же вооруженные силы, сыграв большую роль в 1991-92 годах, но опять-таки при содействии определенных сил на сербской стороне, ушли потом на второй план перед хорватской явной, но в первую очередь, тайной дипломатией. Они по сути лишь заканчивали работу хорватских политиков, чертивших еще в 1992 году совместно с югославскими политиками новые границы делений сербских и хорватских интересов, хотя хорватские политики были куда более последовательны и энергичны в защите национальных интересов, нежели югославские - сербских. Хорватские политики к тому же, в отличие от югославских, куда больше внимания уделяли состоянию военного дела. Сравнивая общее состояние средней подготовленности хорватской и югославской армии на 1994-95 годы, сравнение было в пользу первой, а преимущество последней в техники, как и в подготовке родов и видов технического характера, в первую очередь, авиации, ПВО, радиотехнических войск не могло возместить слабость югославской пехоты, в своей большой части пополняемой срочнослужащими, не могшими в силу одногодовой военной службы сохранить фронтовой опыт из 1991-92 годов. Хорватские и мусульманские войска до 1995 года постоянно участвовали в боевых действиях как против сербов, так и друг против друга, и тот накал борьбы ,что был получен в Боснии и Герцеговине хорошо им послужил в 1995 году. На сербской же стороне только вооруженные силы Республики Сербской имели с 1993 по 1995 годы постоянную боевую практику тогда как уже вооруженные силы РСК, о чем пойдет речь дальше, немалую часть-этого времени провели в "миротворческом" бездействии, а в еще большей мере это относилось и к вооруженным силам Югославии, в которых боевую практику весьма к тому же нечастую со второй половины 1992 года имели почти исключительно "специальные" силы армии и МВД, составлявшие, естественно, небольшой процент от общего количества личного состава вооруженных сил. Что касается добровольцев из Сербии и Черногории то они, как и их роль в боевых действиях на фронтах Хорватии, Боснии и Герцеговины оставались без всякого внимания югославского военного командования, что было весьма абсурдно, ибо лишало югославские вооруженные силы хорошего боевого кадра, составлявшего немалый процент вооруженных сил РС и РСК. Войска же РС и РСК помимо определенных преимуществ имели много недостатков в собственном положении по сравнению с вооруженными силами хорватской и мусульманской сторон. Хорватское руководство к своим вооруженным силам относилось с большим вниманием, занявшись их преобразованием с учетом достижений современного военного искусства, а мусульманское руководство дало своим вооруженным силам куда больше прав и возможностей и куда больше заботилось о своих "элитных" формированиях вооруженных сил. Конечно, тут нельзя впадать в крайность и не видеть, что при строительстве и использовании хорватских и мусульманских вооруженных сил было проявленно много безответственности и дилетантства, да и отношение к ним властей было часто исключительно потребительское, но все же те преимущества, о которых я упоминал, весьма им помогли в войне. Вероятно, имей такие преимущества сербские вооруженные силы, они к 1995 году смогли бы стать мощной и опытной армией, которая даже при полном политическом представительстве наверху, просто не могла бы так бежать, как это произошло в 1995 году.

 

Содержание

Предисловие

Словения и паралич военной системы Югославии

Военная организация ЮНА и опыт войны.
Осада казарм ЮНА в Хорватии.

Создание хорватских вооруженных сил.
Идеи, организация, тактика сил специального назначения сторон.
Городская война.

Опыт использования артиллерии и бронетанковой техники
в боевых действиях в Хорватии

Итоги операций в Вуковаре и вокруг него.
Опыт городской войны.

Опыт инженерного и тылового обеспечения войны в Хорватии

Боевые действия вокруг Дубровника в Герцеговине.
"Националицзация" войны и содействие с местными "союзными" силами.
Военная полиция.
Спецоперации.

Начало войны в Боснии и Герцеговине.
Исламский фактор.

Боевые действия в Восточной Боснии (в Подринье) и в Герцеговине

Влияние политики на фронте.
Тактика пехотных действий сербской стороны.

Ударные отряды.
Тактика, вооружение, оснащение.
Минно-взрывные средства.
Военные теории Симпкина и Ван Кревельда.

Боевые действия на сараевском фронте.
Позиционная война.
Падение Сребреницы.

Захваты сербами заложниками "миротворцев".
Авиаудары НАТО.

Поражение сербской стороны в Республике Сербской Краине -
политические и военные причины

Хорватские вооруженные силы.
Теории НАТО в практике.

Мусульманские вооруженные силы.
Движение муджахединов.