К. Вамор

Состязание.

Я жил с отцом (начальником охотничьей команды) в лагерях. Рано утром отец разбудил меня, и вскоре мы уже маршировали куда-то к реке. Из разговора отца с фельдфебелем узнаю, что сегодня отбор молодых разведчиков из большого числа солдат, временно прикомандированных к охотничьей команде. Проходит несколько минут, и я вижу, как по дороге бегут наперегонки, приближаясь к нам, много солдат. Оказалось, что это первое испытание на бег. Отдохнули, обмылись в реке - и новое испытание: ползком взобраться на довольно крутую и поросшую кустарником горку. Ползти нужно незаметно: на горе сидят унтеры и старые солдаты и наблюдают. Высматриваю своего любимца Горбенко и ползу вместе с ним. Нам повезло: проползли мимо унтера, а он не видел. Человек пятьдесят получили штрафные очки, так как были замечены или замешкались. Новое испытание: бежать до откоса горки (без винтовки, но в полном снаряжении), оттуда прыгать без остановки в воду и плыть на ту сторону. Река быстрая и глубокая. Один за другим мчатся солдаты к реке. Вот кто-то замешкался, подумал- подумал и прыгнул. Кто-то раза три разбегался, но так и остался на этом берегу. А на тот берег уже выходили мокрые люди, стягивали одежду и раскладывали ее сушиться на солнце.
Оставшиеся разобрали оружие и перешли реку по перекидному мостику. Солнышко припекает хорошо. Испытание продолжается с голыми людьми. Ложится такой голыш на горке, ему приказывают рассматривать впереди лежащую местность и рассказывать что он видит. Видят, оказывается, разно. Мой любимец Горбенко многое рассмотрел и даже заметил, что в кустике кто-то шевелится. А сосед не видит: я ему потихоньку подсказываю, а он не понимает, где это находится. Испытание продолжалось до тех пор, пока не высохла одежда. Между тем привезли порции хлеба и сала, все поели и пошли куда-то строем. Шли по лесу, по настоящим дебрям. В глубине леса разделились по отделениям. Долго и утомительно кружили, перелезали через деревья, валежник; порой казалось, что возвращаемся назад. Наконец, истомленные и искусанные комарами, остановились. Отделенный распустил отделение и сказал: "Ну, теперь каждый пусть выбирается в лагерь как хочет - обедать будете, когда придете.". Я опять увязался с Горбенко. Крутили мы с ним по лесу, крутили и лишь к 4 часам дня были в лагере. Отец уже пообедал и спал, мне оставил записку: "Плохой разведчик - всегда голодный". Порылся я в тумбочке палатки - ничего не нашел, побрел к кашевару команды, и тот меня накормил. Отцу написал его любимую поговорку: "Не имей сто рублей, а имей сто друзей", и ушел удить рыбу.

Охота.

На другой день со всей командой пошли в густой пихтовый лес, расположились в тени на опушке. Каждому выдали по патрончику с одной дробинкой. Патрончику такие, из каких зимой стреляли в сеебряные пятачки. Принесет отец в казарму на рубль или два серебряных пятачков, расставит их под наклоном к выступу щита, специально подготовленному для стрельбы дробинкой, выдаст каждому по патрончику - истреляй стоя, без упора; попадешь под самый пятачок - он взовьется и прилетит к тебе; попадешь чуть выше - не пеняй, пятак не твой, не прилетит, а только покачнется или вниз упадет. Как я уже сказал, выдали каждому по патрончику и объяснили: иди в лес и застрели белку, но только правильно застреленной считается та, которой дробинка попадет в глаз. Пошли и мы с горбенко. Сели под деревом. Видим: прыг-прыг - белка. Сидит высоко. Прыгнула ниже и с интересом смотрит на нас. Горбенко прицелился, легкий щелчок от разбитого пистона - и к нам свалилась белка. Осмотрели мы ее, и Горбенко ужасно огорчился: ранка правее глаза приблизительно на полсантиметра. Грустные бредем на опушку. Горбенко горюет, что не оставят в команде. У меня созревало решение, но своему другу не говорю. Пришел к отцу и сказал (наврал, конечно), что это я помешал Горбенко: мне стало жалко белки и я его подтолкнул. Поверили и дали Горбенко переэкзаменовку, но меня не пустили. Скоро пришел Горбенко и принес застреленную в глаз белку. Этой охотой физический отбор закончился. Где-то в неведомом для меня месте (видимо, в ротной канцелярии) составлялся список остающихся в команде. На завтра - представление отобранной команды командиру полка "Свистульке" (так звали солдаты заглазно командира полка за свист, получавшийся у него, когда он ругался и злился). Отец подробно докладывал о каждом, а "Свистулька" еще дополнительно расспрашивал и отца, и каждого разведчика. Горбенко пожурили немного за оапоздание из лесу, но все же оставили в команде за исключительную расторопность и сообразительность. Такая система отбора после некоторого обучения обеспечивала высокое качество команды. Самые "форсистые", самые сильные, самые смелые, самые лучшие стрелки, самые лучшие бойцы, самые веселые, самые разбитные и самые изобретательные люди были в охотничьей команде. Я думаю, что в современных условиях следует применить такую же систему отбора, разработав ее еще шире и разнообразнее, чтобы отбирать действительно отличных разведчиков.

продолжение